Читаем без скачивания Каждый убивал [Журнальный вариант] - Ольга Новикова

Как завязавшему алкоголику нельзя даже лизнуть спиртного, так и ей лучше не нарушать режим. Ее распорядок — это путевые столбы, за которые она держится, чтобы не заблудиться в жизни.

Вот и приехала сюда, на Крылатские холмы. Вспомнила, что видела тут оздоровительный центр. Потянуло снова взглянуть на дом, где Светки не стало. Не помешает на месте проконтролировать, не оставила ли каких зацепок для следствия. Ну и сочетнула приятное с полезным. Добралась, а в клубе обслуживают только по абонементам. Разовых посещений не практикуют. Возвращаться не солоно хлебавши? Ну уж нет! Само придумалось: хочу, мол, купить годовую карту, но сперва должна опробовать их услуги. Свысока говорила — не просила, а предлагала сотрудничество. Вдохновенно врала. Поверили, пустили. Наплавалась, мышцы подкачала на снарядах… Еще и сэкономила. Черт, они же меня в компьютер внесли… Ладно, разберемся…

А на обратной дороге — оклик. Витек… Неожиданно… Может, просто соскучился? Вряд ли. Приказывает, а не просит, и лицо какое-то зверски-напуганное.

Послать его подальше?

На всякий случай Ада роется в себе: не осталось ли к нему еще хоть какой тяги? Не уцелела ли привязанность к предателю? Редко теперь испытываешь малейшее чувство, почти ко всему — скучное, тупое равнодушие, и разбрасываться тем, что есть — если оно есть — совсем не хочется.

Но — пусто внутри. Да и было ли что кроме желания быть защищенной, кроме привычки, когда вдвоем жили… И мстительности, когда он бросил…

Ботинки нечищены, ноготь на указательном пальце обгрызен до мяса… И этого говнюка я любила?

— Поговорить бы надо! — уже не приказывает, а просит Витек. Словно ему передались Адины мысли или он вспомнил, наконец, как с ней поступил. — Надо! Не столько мне, сколько тебе…

Всегда избегал прямого разговора… Только начнешь выяснять отношения — он сразу уходит в несознанку. Даже непонятно, слышит ли то, что ему говоришь. Общение — точно не его конек. Поэтому и не пошел учиться на следователя, а выбрал неконтактную криминалистику. А лучше всего ему бы патологоанатомом стать — мертвецы молчаливы.

Может, изменился?

Ада надменно хмыкает и повторяет свой вопрос, не останавливаясь и снова убыстрив шаг:

— Как ты меня нашел?

Неприятно, когда за тобой следят. Поганое ощущение… Вроде несильного, но опасного сквозняка… Надо узнать, в чем дело, и заделать брешь.

— Все объясню, но давай где-нибудь присядем… — Коротышка еле поспевает за длинноногой Адой.

Неужто в кафе приглашает? Здорово! После плавания так жрать хочется.

Но что-то тут не так… За три года, которые были вместе, никогда не звал… Даже в египетском отпуске ни разу в кафе не зашли. Не удалось уговорить. “Тут же хорошо кормят… Все включено… Зачем деньги транжирить?”

Все-таки изменился?

Витек приостанавливается и проводит рекогносцировку местности по серебристому айфону.

На службе выдали? Если сам потратился на дорогой гаджет, то вот она, еще одна перемена. Прежде экономил на всем, включая себя. Форму носил всегда, когда можно, чтобы цивильный костюм служил подольше. Купишь ему новые штаны, а он вместо “спасибо”: “Зачем? Старые еще можно поносить, если в паху заплатку поставить”.

Может, он теперь хорошо зарабатывает?

Что это он так копается? Заведение подешевле высматривает? В забегаловку я не пойду!

— Проверяю, есть ли чистое кафе, — отвечает Витек на немое Адино раздражение.

Все он сечет, когда надо. Ему надо.

— Без шпионящих камер, без догляда, — деловито продолжает Витек. — Так что пункты питания в торговых центрах отпадают. Лучше, чтобы нас не зафиксировали. Предупреждаю: потом разъедемся по очереди. В метро вместе заходить не будем — там все снимают. Так, “Якитория” на бульваре… Вроде без внутреннего присмотра.

Определившись с местом, он напяливает на голову капюшон и смотрит на Аду.

Тревога заразна. Если б только что не поддержала мышечный тонус — точно бы завибрировала от страха.

На всякий случай она тоже камуфлирует себя: черные очки, новая бейсболка — Анжелин подарок. Теплеет на душе.

До кафе идут молча. Витек напряжен и сосредоточен. Смотрит по сторонам, пару раз резко оборачивается, у входа наклоняет голову и быстро проходит внутрь. Время ланча еще не пришло, поэтому посетителей немного. Он окидывает взглядом потолок, стены и, видимо, не обнаружив глазков, идет к столику на двоих в дальнем от входа углу. Выбирает самое уединенное место…

Какая-то психологическая пытка! В чем дело? Он что-то знает? Так пусть выкладывает!

Взорваться бы, накричать, убежать… Но потом жить в неведении… Ада из последних сил притворяется, что все нормально. Заказывает суп-пюре, форель, запеченную в фольге… В любом случае подкрепиться стоит — силы-то на исходе…

— Ты во что вляпалась? — шепчет Витек, как только официантка отходит от их стола.

Перегнулся через столешницу, чесноком дышит прямо в лицо. А, понятно… Всегда заботился о своем здоровье. Как только объявляют эпидемию гриппа, так сразу начинает профилактику. И в этом верен себе.

Ада отодвигается вместе со стулом, пока не упирается в стенку, кладет нога на ногу и, не отвечая на вопрос, смотрит ему в глаза. Пусть сперва выговорится, а она еще посмотрит, что ему сообщать, а о чем помалкивать…

— Твои отпечатки найдены на двух местах преступления. Если их идентифицируют и свяжут тебя со мной, то меня отстранят от расследования. А я ведь диплом получил и теперь криминалистом работаю. Это первое мое дело на новом месте…

Как был эгоистом, так и остался. Но это меня теперь не касается.

Опечатки? Нет, отпечатки…

Ада пугается криминального термина, но быстро понимает, что оставленные следы легко объяснить: обе убитые — ее клиентки, с которыми она не в перчатках же работала. А как они вычислили, что это именно ее отпечатки? Не должно их быть ни в каких базах данных! Она же никогда их не сдавала…

Нет, один раз было. Витек и попросил чернить пальцы, чтобы потренироваться перед экзаменом. Сохранил, сволочь…

И теперь за свою шкуру дрожит…

— Я совершенно случайно это обнаружил… Я не специально… Ты не волнуйся, об этом пока никто не знает. — Витек перегибается через стол, подсовывает свою руку под Адину, лежащую у нее на колене, и указательным пальцем поскребывает ее ладошку.

Раньше так просил у нее прощения… И теперь одумался… Дошло, что ему нужна помощь, а на конфронтацию нет у него никакой фишки.

Тем более — лучше помолчать. Слово за слово — и не заметишь, как брякнешь что-нибудь ненужное, себя подставишь. Разговор — битва, исход которой зависит и от умения ее вести. А у меня — никакого же навыка. Так что пусть Витек сам выкручивается.

— Я нашел какие-то отпечатки на самшитовой палочке в сумочке Светланы Бизяевой и прогнал их через официальную базу данных. Оказалось, такие же обнаружены в доме убитой Мазур… Неопознанные. И тут рабочий компьютер зависает. Я скинул все на флэшку и дома продолжил поиск. А мой компьютер уже сам прогнал по моим собственным базам… Я и думать не думал, что на тебя выйду. Случайно же оставил твои отпечатки. Помнишь, перед экзаменами… — Витек наконец отпускает Адину руку и смотрит ей в глаза. Чтобы сохранять нужный ему контакт.

— Ну, помню… — свысока и с ленцой отвечает она, чтобы ненароком не потерять свое превосходство над бывшим мужем.

Дуриком он на нее вышел, никаких специальных козней не строит.

Черт, она сама и виновата! Всегда же работает только своими инструментами, тщательно после себя все моет-вытирает, никогда не забыла банку-склянку, а тут вдруг накупила самшитовых палочек для удаления ногтевых кутикул — скидка на партию была уж очень хорошей, дюжина по цене одной — и раздарила своим клиенткам. Показала, как ими пользоваться… По доброте душевной, которая всегда боком выходит!

Сосредоточенно выбирая тонкие хрупкие кости из отлично пропеченной форели, Ада подстегивает себя: думай! думай! Можно, конечно, уйти в несознанку. Вполне по силам нейтрализовать Витька, запудрить ему мозги. Видно же, что в новой жизни ему не так уж и сладко. Одет кое-как, голодный ходит — несмотря на испуг, лопает, будто сто лет не ел… Чуть поласковее с ним — и делай что хочешь…

Но там же, в его конторе, есть и поумнее его… Вон следователь уже звонил…

— Но как ты сейчас-то меня нашел? — как можно добродушнее повторяет она свой первый вопрос. Надо знать все их возможности.